Михаил Зощенко
АРИСТОКРАТКА
Григорий Иванович шумно вздохнул, вытер подбородок рукавом и начал
рассказывать:
— Я, братцы мои, не люблю баб, которые в шляпках.
Ежели баба в шляпке, ежели
чулочки на ней фильдекосовые, или мопсик у ней на руках, или зуб...
More
Михаил Зощенко
АРИСТОКРАТКА
Григорий Иванович шумно вздохнул, вытер подбородок рукавом и начал
рассказывать:
— Я, братцы мои, не люблю баб, которые в шляпках.
Ежели баба в шляпке, ежели
чулочки на ней фильдекосовые, или мопсик у ней на руках, или зуб золотой, то такая
аристократка мне и не баба вовсе, а гладкое место.
А в своё время я, конечно, увлекался одной аристократкой.
Гулял с ней и в театр
водил.
В театре-то всё и вышло.
В театре она и развернула свою идеологию во всём
объёме.
А встретился я с ней во дворе дома.
На собрании.
Гляжу, стоит этакая фря.
Чулочки
на ней, зуб золочёный.
— Откуда,— говорю,— ты, гражданка? Из какого номера?
— Я,— говорит,— из седьмого.
— Пожалуйста,— говорю,— живите.
И сразу как-то она мне ужасно понравилась.
Зачастил я к ней.
В седьмой номер.
Бывало, приду, как лицо официальное.
Дескать, как у вас, гражданка, в смысле порчи
водопровода и уборной? Действует?
— Да,— отвечает,— действует.
И сама кутается
Less
